Поддержать

«Я не хуже половины тренеров, работающих в Лиге ВТБ»

Суперлига
Интервью
ЦСКА-2

Артем Комаров

06.06.2025

Недавно наставник ЦСКА-2 Антон Юдин был назван лучшим тренером Суперлиги. Несмотря на второе место в «регулярке» и второе же место по итогам всего чемпионата, вряд ли РФБ долго думали над наградой — молодые «армейцы» не просто превзошли ожидания, а стали командой-открытием сезона.

 

«Перехват» тоже долго не думал и сразу же предложил Антону Юдину обстоятельное интервью — про сезон и в целом его взгляд на тренерство. Получилось много и интересно.

 

Приятного чтения!

 

«Я никогда не боялся брать на себя ответственность»
 

— Антон, мы с вами разговаривали 3,5 года назад, и тогда ничего не предвещало, что вы так резко начнете карьеру главного тренера. Как возникла эта мысль?

 

— Мысль возникла давно, что мне нужно начинать работать самостоятельно. Так как вариантов в Единой лиге не было и не предвещалось, я решил, что в любом случае больше не хочу быть ассистентом. Моя уверенность в том, что я должен был начинать работать сам, подтвердилась с приходом в ЦСКА нового главного тренера Эмила Райковича.

 

Так что я был готов к тому, что уйду, единственное, пришлось уходить практически в никуда. Из Лиги ВТБ предложений нет и не было, и «Зенит» был единственным вариантом. Спасибо, что в меня поверили и дали возможность начать.

 

— Совсем недавно я говорил с Райковичем и как раз спрашивал про вас. Он сказал, что ваш уход из штаба был как будто бы очень естественным, что все к этому шло само собой…

 

— Как я и сказал, с его приходом я только утвердился в том, что мне нужно работать самому. Я сам не хотел оставаться работать помощником, поэтому решение было за мной.

 

— Когда мы с вами говорили в последний раз, вы сказали, что не хотели бы работать в Суперлиге, потому что оттуда практически невозможно было выйти в Единую лигу. И тогда так и было, это правда. При этом вы все же пошли в Суперлигу, провели там два года, и кажется, что за эти два года выросли колоссально.

 

— Мне тяжело себя хвалить, потому что кажется, что про успехи тренера должен говорить результат, который он показывает. А еще — игроки, тренеры, менеджмент, с которыми работает главный тренер.

 

 

Но это правда, что результат здесь говорит сам за себя. Очень многого мы добились впервые — до сезона-2023/24 фарм «Зенита» не выходил в плей-офф, до ЦСКА-2 фармы никогда не играли в финале. Так что я думаю, что отработал достаточно хорошо, по крайней мере, я пытался хорошо работать.

 

Единственное, тяжело сказать, вырос ли я как тренер. Да, главным я работаю всего два сезона, но тренером-то я работаю давно. Не думаю, что именно последние два сезона являются определяющими именно в оценке меня как тренера.

 

Я ведь и раньше обладал знаниями: работал в «Спартаке» с Юре Здовцем, мы выходили в «Финал четырех» Еврокубка, в ЦСКА работал с Итудисом и Пистиолисом, с которыми дважды выигрывал Евролигу. Это все, в любом случае, гарантия определенных знаний, потому что, находясь в тренерском штабе — даже ассистентом — и играя против лучших специалистов Европы, ты получаешь и опыт, и образование.

 

— В последний раз вернусь к нашему первому интервью, хотел бы услышать от вас рефлексию по поводу одного вашего ответа. Вот он: «Знаю, что есть ассистенты, которых все полностью устраивает. И это нормально. В то же время, думаю, если бы мне кто-то сказал, когда я заканчивал играть, что я 11-й сезон буду работать помощником главного тренера без особого шанса возглавить какую-то команду, я бы покрутил пальцем у виска». Смотрите, как много поменялось за несколько лет.

 

— В принципе, и будучи игроком, и будучи уже потом тренером я всегда любил анализировать и принимать решения. Может быть, в силу каких-то черт своего характера я не такой экспрессивный и эмоциональный, но когда я говорил, что я хочу быть тренером, я, конечно, подразумевал, что хочу быть главным.

 

Ни в коем случае не хочу высказаться плохо о тех, кто не хочет стать главным, ведь тренерство — оно многогранно. Да, мы видим только главного, который управляет командой, но ведь наставник — это только вершина айсберга. Свита определяет короля, и ассистенты делают огромный объем работы. Все финальные решения, выбор тактики на главном тренере, последнее слово за ним, но все это рождается в обсуждениях, в анализе, в обмене мнениями. Ассистенты очень важны.

 

Так что я не хочу принижать роль ассистента, но лично мое желание было работать главным тренером. В том числе потому, что именно он принимает решения — а я никогда не боялся брать на себя ответственность. Наверное, я на тот момент немного неправильно оценивал реальность, но еще раз повторю: если бы мне в конце карьеры кто-то сказал, что я столько лет буду ассистентом, я бы не поверил.

 

Та ситуация в «Спартаке», когда увольняли Здовца… По-хорошему, я уже тогда мог бы — и, наверное, должен был бы — стать главным тренером. Но выбор руководства был в пользу Евгения Кисурина, а затем Гундарса Ветры.

 

«Успешные тренеры говорят, что нельзя оставаться на месте — и я придерживаюсь такого же мнения»

 

— Каково это — начать работать главным? Годы опыта в качестве ассистента, но все же.

 

— Для меня эта роль все же не была совсем новой, так как я два лета отработал главным в сборной U20. Кто-то может судить о моей работе со знаком минус, потому что нам не удалось решить задачу подняться в дивизион А, но мало кто вдается в подробности. В первый год у меня не было около пяти человек из-за травм, а во второй из-за первенства мира мы, по сути, играли вторым составом. Но я благодарен парням, которые были со мной в оба этих периода. Они работали честно и отдавались делу.

 

 

Я все же считаю, что работа, которую я проделал с обеими командами, была хорошей и качественной. Поэтому и переход на должность главного не был для меня кардинально новым опытом.

 

— По результату как раз в Петербурге все было отлично. Но удалось ли почерпнуть для себя что-то новое в профессии?

 

— Наверное, каждый тренер учится в течение всей своей жизни. По крайней мере, успешные тренеры говорят, что нельзя оставаться на месте — и я придерживаюсь такого же мнения. Поэтому и в «Зените-2» я учился у игроков, как я когда-то делал это в ЦСКА. Да, игроки чуть другие, в ЦСКА у нас были европейские звезды, а здесь молодые ребята, но все же. Я пытался направлять их куда-то, смотрел за их реакцией, анализировал и, конечно, получил новый опыт. Это не один месяц подготовки со сборной, а работа на протяжении всего сезона.

 

Думаю, мы делали многое правильно, пусть и не все получилось. Результат был вторичен, поэтому и свою работу я оценивал не по месту в таблице, а по тому, насколько мои игроки прибавляли в течение сезона. А прибавка эта была заметна.

 

— Как нашли Максима Ильвовского? Я слышал, что его в Россию хотел привезти «Нижний», но там что-то не сложилось. И через пару месяцев он оказался у вас.

 

— Когда я приехал в Санкт-Петербург, было понятно, что состав недоукомплектован, и в первую очередь — большими игроками. Основная надежда была на Егора Рыжова, но я также объяснял руководству, что для развития самого же Егора ему нужна конкуренция на тренировках. Так мы и стали смотреть свободных игроков на рынке.

 

Появились Ильвовский и Летино. Саша тоже тогда не был известен российским специалистам. Поэтому мы кого смогли, тех и взяли.

 

— В итоге Максим с вами еще и в ЦСКА-2 уехал.

 

— Да, в итоге и Егор провел отличный сезон, попал в символическую пятерку по итогам «регулярки», и Макс прибавил достаточно заметно.

 

 

Саша Летино, кстати, тоже прибавил, ему в этом году не дали заявиться проблемы с российским паспортом.

 

— Как вам разъезды по всей стране? Говорят, для команд Единой лиги как-то далеко ездить на Дальний Восток, а вы вот катались — и в условиях поскромнее, я подозреваю…

 

— Конечно, условия поскромнее. Но я в принципе достаточно аскетичный человек, спокойно переношу отсутствие комфорта в разумных пределах. Меня не пугают дальние перелеты, как по мне, то 5 часов до Красноярска или 7 часов до Владивостока мне не кажутся такой уж большой разницей. Да, это не полтора часа полета, но я относился к этому совершенно спокойно.

 

«Я думаю, что и парням со мной, и мне с ними было интересно провести этот год»

 

— Правда, что «Зенит» прошлым летом хотел вас оставить?

 

— Такие разговоры были.

 

— Но ЦСКА оказался настойчивее?

 

— Мы были на связи с Андреем Владимировичем Ватутиным в течение сезона, и с весны он начал проявлять интерес по поводу моего возвращения. Он был достаточно настойчив, за что я ему сильно благодарен. Я и по ходу сезона благодарил его за эту настойчивость, да и в целом спасибо ему за то, что вернул меня в клуб и дал возможность работать с этой командой — я думаю, что и парням со мной, и мне с ними было интересно провести этот год. В этом большая заслуга именно Ватутина.

 

— Вернулись в ЦСКА как домой?

 

— Я не такой эмоциональный человек. Мне, если честно, не сильно нравится, когда я слышу от игроков или тренеров что-то про «вернуться домой», «это моя семья» и так далее. Я думаю, что единицы реально проводят в одном клубе всю свою карьеру и могут так сказать.

 

Я за свою карьеру поменял не так много клубов, провел огромное количество времени в ЦСКА и выиграл достаточное количество титулов. Я действительно вернулся туда, где все очень знакомо, и туда, где меня хотели видеть. Поэтому я переезжал с хорошими чувствами.

 

— У вас не было хождения игроков между фармом и основой, как это можно было бы предположить. Почему?

 

— У нас изначально был такой договор с Андреасом Пистиолисом. Ему нужны были три пятерки, поэтому у него в команде 15 человек. Мы с ним говорили по поводу обменов игроками, и он сразу сказал, что этого будет минимум. В начале сезона с нами тренировались Михайловский, Умрихин, в период сборной с основой тренировался Зайцев.

 

 

То есть, определенный обмен все равно был, но да, это было не так, как в «Зените». Там у меня могли забрать 3-4 человек на кубковые матчи.

 

В ЦСКА же мы заранее все обговорили.

 

— Когда пришло осознание, что вы не просто бьетесь за плей-офф, а реально замахиваетесь на трофей? Ведь не могло же это осознание быть с начала сезона.

 

— Я работал в этой лиге второй год и примерно понимал расклад сил. Я видел ЦСКА-2 и за год до этого, посмотрел очень много их игр, а когда пришел, уже твердо верил, что мы можем быть в четверке. По ходу сезона ребята только подтверждали мои надежды. Вышло же все еще лучше, мы боролись за титул. Чуть-чуть не хватило…

 

«Я предполагаю, что для самого Гафурова уход — большая потеря, чем для российского баскетбола»

 

— Возможно, одна из причин этого — Филипп Гафуров. Мне кажется, подразумевалось, что он будет главной звездой вашей команды, но что-то не срослось. Как вы узнали про его уход?

 

— Мы изначально до конца не понимали, будет ли Филипп у нас в команде. В силу определенных пунктов в его контракте он перешел к нам в фарм. Мы в начале сезона с ним поговорили, он хотел уйти еще тогда, видимо, поняв, что у него нет вариантов играть в Единой лиге. Я объяснил ему какие-то плюсы и минусы, послушал его, и мы сошлись на том, что он будет выступать за нас и стараться показывать максимум того, что он может, а потом уже рассчитывать на повышение в плане лиги.

 

Его преследовали травмы, болезни, и он не показывал той игры, на которую рассчитывали и я, и он. У нас был не один разговор, но после одной из игр я решил, что разговоров достаточно. Думаю, что для него стала сюрпризом достаточно неприятная беседа в раздевалке после игры — хотя я и не сторонник делать какие-то разборы после матчей и давать волю эмоциям. Но так получилось.

 

Видимо, уже тогда это пошатнуло его желание продолжать. Но мы разговаривали и после этого, я ему сказал, что он не показывал того, на что способен, что ему нужно работать, и работать в первую очередь на тренировках, чтобы доказать свою состоятельность. Он принял решение уйти в медиа-пространство. Это его решение, которое я не могу никак оценивать.

 

 

— Но при этом вы не нашли никакой замены Гафурову.

 

— У нас был достаточно глубокий ростер. Мы сделали перестановки, Саню Евсеева после ухода Гафурова пытались использовать больше не на третьей позиции, а на четвертой. Как и в любой команде, мы просто перестраивались по ходу. Его уход никак не повлиял на то, куда мы шли.

 

— Уход Филиппа — не из ЦСКА, а вообще из профессионалов — это потеря для российского баскетбола? Возможно, тяжелый человек, но все же неоспоримый талант.

 

— То, что он талантливый, это несомненно. Но я не могу сказать, что он был заметным игроком в одной из команд Единой лиги. Если бы он был звездой в Лиге ВТБ и потом решил уйти, то да, это было бы заметно. Но, к сожалению, он пока еще не состоялся как игрок, чтобы называть его уход потерей.

 

Я предполагаю, что для него самого уход — большая потеря, чем для российского баскетбола. Это мое мнение.

 

— Как относитесь к медиаспорту? Там игроки за пару месяцев получают как профи за целый сезон…

 

— Если честно, я не так сильно погружен. Я смотрел буквально полторы игры, но только потому, что мы достаточно близко общаемся с Витей Кейру, его игры и смотрел. Совершенно не знаком с гонорарами.

 

Из того, что видел — прикольная картинка. Они сделали контент, который держит зрителей, про который говорят, они собирают полные залы, на финал пришли 10 тысяч. В плане шоу они сделали что-то очень хорошее. В плане игры… Для меня это — как рестлинг в Штатах. Это вроде бы не спорт, но в то время что-то связанное со спортом, хотя больше шоу. Я так на это смотрю.

 

Но то, что там фигурирует слово «баскетбол», потому что, в любом случае, чем больше говорят и показывают, чем больше людей приходят на что-то, связанное с баскетболом, тем лучше.

 

 

«Для меня как тренера лучше останавливать, чем подталкивать, тянуть и заставлять»

 

— В ЦСКА-2 у вас самая молодая команда в Суперлиге. Кажется, что, это с одной стороны сложнее, но с другой — нет груза ответственности, потому что а кто спросит. Правда?

 

— Я чуть-чуть по-другому отношусь к ответственности. Да, для нас это плюс, что перед нами не ставили какие-то определенных задач, как, возможно, это происходит в других командах Суперлиги, но я сам ставил задачи перед командой. Я хотел, чтобы на ребятах было если не давление, то определенная ответственность. Я считаю, что это все равно в какой-то мере дисциплинирует. Если нет никакой цели в плане итогового места, то надо куда-то двигаться — лучше бросать, быстрее бежать. Так что я все равно ставил цель победить в каждой игре, все равно, против кого мы выходили.

 

Я говорил с командой перед сезоном, спрашивал, какие у них ощущения, какое место мы можем занять. Я делал это для того, чтобы какое-то ощущение все равно было, было то, к чему мы бы все стремились. Это не давление, но все же цель.

 

— Помню, когда вы работали с U20, то рассказывали, что у парней есть разные причины, например, не ехать в сборную — это и отпуска, и советы агентов, и что угодно еще. Да и в целом этот возраст довольно тяжелый для работы, охотно верю, многие хорошие тренеры не могут справиться с молодыми игроками. У вас же отлично получается. В чем подход?

 

— Я думаю, что нельзя говорить о поколении в целом. Скорее, есть определенные индивидуумы. Я же всегда говорю, что для меня как тренера лучше останавливать, чем подталкивать, тянуть и заставлять.

 

Небезызвестный Анатолий Штейнбок как-то привозил в команду ДЮБЛ ребят из интерната и был сопровождающим. Мы тренировались под одной крышей и часто пересекались. А Анатолий Иосифович был моим тренером еще тогда, когда я был в юношеской сборной СССР. Очень давно! И вот я как-то зашел на одну из тренировок ДЮБЛа и в шутку спросил: «Анатолий Иосифович, я-то в их возрасте посильнее был? Получше?» На это он мне сказал: «Ты хотел, а хочу — это половина от могу».

 

Может быть, мне повезло, и мои парни хотели. Может, я каким-то образом показал им, что они могут, как-то заинтересовал их. Но у меня за два года не было такого, чтобы я заставлял кого-то тренироваться.

 

Пара человек были своеобразные, но в основном все оставались после тренировок дополнительно, кто-то приходил делать до тренировок индивидуальную работу. Мне никого не приходилось заставлять или искать какие-то специальные ключи, чтобы парни работали. Может быть, они и сами поверили в себя, может, у них получалось то, что не получалось раньше, и это придало им дополнительную мотивацию для тренировок. Не знаю, как у других тренеров, но моих ребят не нужно было заставлять. Наверное, когда такой климат создается в коллективе, то он даже тех, кто может сачковать, затягивает в общий рабочий процесс.

 

— По истечении двух лет работы в фармах можно ли сказать, что вам нравится работать именно с молодежью?

 

— Я бы вообще не стал разделять. Не знаю, в силу чего многие люди говорят: «А, этот тренер работал с молодежью», «Вот этот не работал с иностранцами», «Вот тот не может работать с ветеранами». Во многих взрослых командах присутствуют и молодые игроки, и ветераны, и легионеры. Команда — это такой организм, где возраст вторичен. Да, может, есть какая-то направленность у определенной команды, но нельзя сказать, что какой-то тренер успешен только с молодежной командой, а другой — только если в составе будет 20 иностранцев.

 

Я бы не распределял по таким критериям. Как по мне, то тренер либо знает, чего хочет, либо не сильно знает. Понятно, что ты можешь попасть в команду, которая уже знает, как играть — и тогда тебе легче; мне же много пришлось объяснять и прививать то, что опытные игроки давно знают и умеют. Особенно в прошлом году в «Зените». Но в целом я бы не стал делить.

 

— В этом сезоне был момент, который, возможно, не мог произойти с командой, где много опытных игроков. Это концовка пятого матча с «Химками», когда вы едва не отдали выигранный матч. Что чувствовали, когда Заряжко встал на линию?

 

— Чувств не было. Я уже показал судейскому столику, что мне нужен тайм-аут. У нас оставалось 2 секунды, я уже думал о том, кому доверить последний бросок. Много говорили после игры, что нам повезло, но никто не вспоминает, что мы за полторы минуты до этого бросили штрафные 1/7. Все, конечно, вспоминают только промах Заряжко.

 

 

Но у меня не было паники, я был сконцентрирован на том, что нам делать дальше. Там вообще, если серию вспоминать, то мы должны были закрывать ее еще в третьем матче, когда мы смазали все, что могли. Ну, думаю, зрители получили удовольствие от этого полуфинала (улыбается).

 

«Если Ермакову удастся сохранить в себе лидерские качества, то он будет очень значимым игроком»

 

— Игрок-открытие сезона — Илья Ермаков. Как вам с ним работалось?

 

— Это мое везение, что в Петербурге я поработал с Рыжовым, Земским, Антиповым, потом в Москве с Ермаковым, Зайцевым, Ключенковым. Это поколение, которое, я надеюсь, будет определять российский баскетбол в ближайшие 10 лет.

 

А работалось с Ильей хорошо. Поначалу были определенные моменты, где мне нужно было объяснить, как бы мне хотелось, чтобы он играл, как должен играть разыгрывающий защитник. Я не был сильно доволен им в самом начале. Были и смешные моменты, когда он спрашивал, что он делает неправильно, и я говорил, что вообще все он делает неправильно.

 

Но 17-летний парень по итогам чемпионата попал в символическую пятерку, что говорит об уровне его таланта и о том, какой он. Он знает, куда он идет, он любит то, что он делает, и он очень целеустремленный. Плюс, он не боится играть и брать на себя инициативу, и если ему удастся сохранить в себе лидерские качества, то он будет очень значимым игроком.

 

— Ему может помочь NCAA?

 

— Тяжело сказать. Мы сейчас видим, что Лахин и Голдин, проведя там 4-5 лет, выросли в тех, в кого выросли, там хорошие шансы на драфт. Но с «маленькими», наверное, потяжелее, потому что конкуренция гораздо выше. Просто не будет. Илья вместе со своей семьей и агентами должен будет смотреть, как складывается его карьера, и если что-то пойдет не так, то, как мне кажется, лучше вернуться.

 

 

— Что думаете по поводу массовых отъездов в NCAA?

 

— Мне кажется, это в ближайшее время будет как-то урегулировано и регламентировано. Там в университетах огромные деньги, которые не только у нас, но и в целом в Европе никто не готов платить. Думаю, что в скором будущем вся Европа будет ставить вопрос об урегулировании этой истории.

 

Что же касается молодых парней, то для них это супер — помимо образования, ты в таком возрасте можешь заработать значимые деньги, которые здесь ты точно не заработаешь.

 

— Известный агент Алексей Карванен недавно в комментариях писал с призывами, чтобы вас поставили тренером сборной. У Лукича, конечно, контракт до 2028 года, но все же… Вам приятно?

 

— Мы с Алексеем давно друг друга знаем и дружим. Он высказал свою точку зрения. Любому человеку приятно, когда про него говорят хорошо, и любому неприятно, когда про него говорят плохо (смеется). Алексей считает, что я могу быть хорошим тренером для сборной — супер, спасибо ему за его мнение. Чем больше людей будут так считать, тем лучше для меня.

 

«Игрок — это одна из честнейших профессий»

 

— Правда, что многие игроки из ЦСКА-2 уже на карандаше у клубов Единой лиги и Суперлиги?

 

— Я слышал об интересе и по ходу сезона, и по его окончании. Это всегда выбор игрока, но кто-то, наверное, поднимется. Кого-то «хочет» и основная команда — и это здорово.

 

Они все молодые, так что моей задачей в том числе было подготовить их к большому баскетболу и помочь им заключить как можно более выгодные контракты. Потому что карьера игрока скоротечна. Кому-то везет играть за титулы, и это отлично, если есть выбор, то надо стремиться выбирать команды, которые играют за титулы. Но, в любом случае, основное — это как много денег ты смог заработать, насколько смог обеспечить себя и свою семью. Как и в любой профессии.

 

Кто-то говорит про деньги, что это незаслуженно большие суммы, но я с этим в корне не согласен. Игрок — это одна из честнейших профессий, которая может быть. Если ты несостоятелен или не готов, то это сразу видно всем.

 

Я только рад за парней, что у них есть интерес со стороны команд Единой лиги. В прошлом году тоже многие игроки из «Зенита-2», с кем я работал, переподписали более выгодные контракты, а кто-то пошел на повышение — Антипов и Рыжов. Я считаю, это основное, чем я могу гордиться.

 

— Слышал, что не только у игроков, но и у вас есть интерес из Лиги ВТБ. Конкретно говорю про «Уралмаш», где вы вроде бы были вторым кандидатом после Пашутина.

 

— У меня есть контракт с ЦСКА-2 на следующий год. Да, там есть опция выхода, но и в прошлом году были определенные слухи относительно каких-то команд и меня. До конкретики так ничего и не дошло. В этом году определенные разговоры тоже есть, но конкретики пока тоже нет. Мне тяжело говорить и рассуждать о том, что говорят в кулуарах.

 

Работа тренера — она такая, что ее сложно оценить. Нельзя выиграть все трофеи и все такое. Я же про себя знаю вот что: я как минимум не хуже половины тренеров, которые сейчас работают в Единой лиге ВТБ. Пусть будет такой ответ.